Форум » Юг. Добровольческая армия, Вооруженные силы Юга России, Русская армия ген. П. Н. Врангеля » Начало сражения за Екатеринодар » Ответить
Начало сражения за Екатеринодар
Dobrovolec: Начало сражения за Екатеринодар В ночь на 10-го апреля 1918-го года Богаевский получил приказ из штаба Добровольческой армии, не дожидаясь переправы обоза и 1-й пехотной бригады, немедленно атаковать Екатеринодар. Генерал Корнилов полагал, что надо действовать стремительно. Он планировал не дать красным сосредоточить в городе все свои силы. Однако к тому моменту большевицкий командующий Автономов уже успел перебросить в город большую часть отрядов, в том числе латышский полк. Таким образом, красные достигли как минимум десятикратного преимущества в численности при поактически неограниченном количестве боеприпасов. Вокруг Екатеринодара были вырыты окопы, оборудованны пулеметные точки, привезена артиллерия. Автономов тщательно подготовил оборону города, сделав невозможным нанесение неожиданного удара на любой окраине. В распоряжении Корнилова перед штурмом было всего порядка трех тысяч штыков и шашек. Случай со сражением за Ееатеринодар уникальный. В нем численность обороняющихся превышала более чем в десять раз количество атакующих, но это не смущало ни командование белых, ни самих добровольцев. В те дни вообще казалось, что нет ничего невозможного, а наиболее актуальной считалась заповедь Суворова о победе, завоеванной умением. В два часа ночи 10-го апреля, Богаевский оставив в резерве кубанских пластунов полковника Улагая, передал командиру Партизанского полка генералу Казановичу приказ о начале атаки Екатеринодара с западной стороны. Одновременно Корниловский полк должен был захватить Черноморский вокзал. Конная бригада генерала Эредли получила задачу обойти красных с тыла и блокировать противника с севера. Она должна была, перерезав железнодорожное полотно на Владикавказском и Черноморском направлениях, чтобы не допустить прибытия новых большевицких эшелонов. Планировалось также, что конница пополнится за счет кубанских казаков, после чего нанесет свой удар со стороны садов в предместье Екатеринодара. Генерал Казанович был категорически несогласен с приказом о начале штурма. Вначале он даже хотел его оспорить, но затем, скрипя сердце, согласился. На рассвете Партизанский полк был поднят по тревоге и без выстрелов выдвинулся в полном составе к кирпичному заводу, где накануне были оставлены заслоны на случай появления противника. Достигнув завода, полк рассыпался в цепи, готовясь атаковать противника, окопавшегося на ферме, расположенной на подходе к Екатеринодару. 2-й батальон капитана Курочкина шел справа от дороги. Одна из сотен 1-го батальона полковника Писарева двигалась по левую сторону. Оставшиеся две сотни Казанович приберег в качестве резерва. В этот момент прискакал Богаевский. Он сообщил о том, что Корниловский полк не был вовремя извещен об атаке и задерживается. Таким образом, приходилось рассчитывать только на собственные силы. Африкан Петрович предложил дождаться подхода корниловцев, но было решено, не теряя времени, атаковать ферму и ближайшие к ней хутора. В начале боя крупные силы красных оказали упорное сопротивление, засыпав партизан шрапнелью и пулеметными очередями. Белые, не обращая внимания на огонь противника, в полный рост атаковали ферму и вскоре выбили оттуда большевиков. Напор и решительность добровольцев настолько поразили красных, что те, с потерей фермы, не приняв боя, оставили хутора и отступили вплотную к Екатеринодару, что позже не раз ставилось в упрек Автономову, ведь по численности его отряды во много раз превосходили атакующих. Однако, не взирая на первоначальные успехи, было понятно, что это далеко не конец. Основные силы большевиков еще даже не вступили в бой, расположившись в Екатеринодаре и по его окраинам, заняв кожевенный завод и упершись на левом фланге прямо в реку Кубань. Корнилов спешил переправить оставшиеся части, но это объективно требовало немало времени и могло быть завершено не ранее следующего утра, а времени как раз и не было. Приходилось довольствоваться тем, что было. Противник быстро оправился и в полдень повел решительное контрнаступление на ферму, которую оборонял Партизанский полк. Корниловцев все еще не было. Так получилось, что они получили приказ о выдвижении на позиции только в два часа дня, когда сражение на ферме уже кипело вовсю. До этого момента с раннего утра в Елизаветинской была проведена реорганизация полка. Его роты были сведены в два батальона, 1-й возглавил заместитель командира полка полковник Индейкин, а 2-й - недавно прибывший с кубанским подкреплением есаул Кисель. Едва получив сообщение от Корнилова о тяжелом бое партизан, полковник Неженцев с развернутым знаменем и полковым маршем сразу же выдвинулся из станицы на помощь истекающему кровью полку Казановича. Проводить корниловцев в бой приехал сам командующий. Он с отцовской теплотой сказал напутственные слова и пожал руку командиру полка. Все ответили ему дружным «Ура!». Подоспели корниловцы в самый критический момент, когда красные стали обходить партизан на левом фланге, где шла отчаянная борьба за хутора. На правом же фланге 2-й партизанский батальон после тяжелого сражения был вынужден отступить, оставив ферму. Только прибытие кубанских пластунов полковника Улагая позволило отбить ее обратно. Однако в этой атаке был тяжело ранен командир пластунского батальона полковник Сергей Георгиевич Улагай. Забегая вперед скажу, что окончательно он оправился от полученных ранений только в июле 1918-го года. Потеряв командира, пластуны замялись. Они не знали, что им дальше делать. В этот момент на ферму прискакали Казанович и заместитель командира Партизанского полка полковник Писарев, который был назначен руководить участком фронта у фермы. Приказом Казановича ему были подчинены как партизаны, так и пластуны, продолжившие вместе наступление на кожевенные заводы, расположенные на левом фланге позиций большевиков и являвшиеся близкой окраиной Екатеринодара. Также на помощь партизанам подошел переправившийся через реку один из батальонов 1-го Кубанского полка, входившего в состав 1-й пехотной бригады генерала Маркова, которая большей частью все еще прикрывала переправу со стороны аулов на другом берегу. Здесь же, справа и за позициями партизан стал разворачиваться Корниловский полк. Близился вечер, когда мощным и неожиданным ударом корниловские цепи опрокинули красных и погнали их к городу. Преследуя противника, корниловцы и партизаны из 1-го батальона перемешались настолько, что их сложно было отделить. Град артиллерийских залпов обрушился на атакующих. По средним подсчетом очевидцев противник только за час выпускал до шести сотен снарядов. Стоит ли говорить, что таких ресурсов у добровольцев не было. Один час стрельбы красных равнялся всему их запасу. Тем не менее, атакующих было уже не остановить. Вместе со всеми впереди цепей шли рядом оба командира полков - Казанович и Неженцев. Они привыкли к смерти и уже давно ничего не боялись. Рядом свистели пули, шрапнель косила ряды, а они шли вперед, словно не обращая внимания на происходящее. А вместе со своими командирами, не кланяясь пулям, атаковали все добровольцы. Одновременно 2-й партизанский батальон и пластунский батальон вышли к кожевенным заводам, которые были захвачены спустя несколько минут отчаянного штыкового боя. Большевики не выдержали и бежали обратно в артиллерийские казармы, встретив оттуда добровольцев шквальным огнем. Во избежание тяжелых потерь полковнику Писареву пришлось остановить наступление и занять позиции прямо на кожевенном заводе. Узнав об этом, Казанович хотел послать ему в качестве подкрепления его родной 1-й партизанский батальон, но Неженцев уговорил его не раздергивать и без того малочисленные силы. К тому времени корниловцы и партизаны уже вышли на холмистую местность, которая идеально простреливалась красными. До города оставалось всего порядка двух километров. Завязалось ожесточенное сражение. Красные уже не бежали, а, отступив вплотную к Екатеринодару, открыли ураганный огонь. Корниловцы и 1-й батальон Партизанского полка во главе с командиром полка Казановичем пытались завершить начатое и ворваться в город. Однако силы были слишком неравны, а частота выстрелов артиллерии большевиков не позволяла даже думать об этом. И все же раз за разом добровольцы поднимались в атаку, откатываясь затем обратно. Их силы таяли, но боевой дух остался крепок. Люди даже не замечали ран. Так генерал Казанович был ранен в лопатку. Пуля пробила лопаточную кость и вышла из спины, но он остался в строю. Шедший рядом полковник Неженцев даже не понял, что произошло, когда генерал попросил у него перевязочный пакет, переспросив, для кого ему нужны бинты. Лишь через несколько минут адьютант Партизанского полка ротмистр Янковский сделал ему перевязку. Превозмогая боль, генерал продолжил идти вперед. Положение белых становилось все тяжелее. Многие были ранены или убиты, но никто не прятался от огня. То там, то здесь мелькала конная фигура генерала Богаевского, под ним был убит конь, а неподалеку рухнул есаул Роман Лазарев, раненный пулей противника. После конфликта с Казановичем еще в Новодмитровской он был снят с должности командира сотни и теперь состоял при штабе 2-й бригады. А тем временем наступление продолжалось. Собрав всех, кто мог идти и держать в руках оружие, Неженцев сформировал на месте сводную офицерскую роту и бросил ее в бой на Черноморский вокзал, бывший изначально главной целью его полка. В полный рост корниловцы и казаки, сведенные в одну роту, бросились на противника и отогнали его к городу, но дальше их встретили красные бронепоезда, прижавшие роту артиллерийским и пулеметным огнем к земле. Делать было нечего. Являясь отличной мишенью для бронепоездов и красных стрелков, они понимали, что вскоре им придет конец, поэтому с громовым «Ура!» бросились на позиции большевиков. Окровавленные и измученные люди одним махом преодолели смертоносные сотни метров и ворвались в окопы противника. Уже было видно, как красные, бросая оружие, беспорядочно бегут. Но эта атака далась дорогой ценой. Многие из офицеров были ранены, в том числе Михаил Николаевич Левитов, будущий командир Корниловского полка и летописец его истории. Потянулись мучительные минуты ожидания. Пуля угодила ногу, разворотив ее. Левая рука у поручика еще не восстановилась после Первой Мировой, и он неуклюже, одной рукой стал готовить свою винтовку для того, чтобы застрелиться. Слава Богу, один из лежащих рядом казаков одернул его и не позволит это сделать. Левитов прожил долгую жизнь и оставил свои воспоминания. Параллельно генерал Казанович временно передал командование 1-м партизанским батальоном полковнику Неженцеву и попросил ночью переправить батальон на кожевенный завод, а сам отправился туда незамедлительно, чтобы встретиться с полковником Писаревым. Он чувствовал, что после ранения стремительно теряет силы и хотел как можно скорее отдать Петру Константиновичу все необходимые распоряжения, полагая, что сможет оставить на него полк, если не сможет дальше им командовать. Однако вскоре и сам Писарев был ранен, когда ночью атаковал позиции красных. На остальных участках фронта к ночи сражение стало стихать. Меньше всего досталось коннице Эрдели, которая выполнила приказ, перерезав железную дорогу. Правда, местные казаки не в таком уж большом количестве шли добровольцами, но на счету был каждый десяток человек. А вот 2-я пехотная бригада пострадала основательно. Понес большие потери Партизанский полк, который еще в ночь на 11-е апреля совместно с пластунским батальоном пытался атаковать красных в районе кожевенного завода. Но ввиду огромного перевеса противника в численности наступление не удалось, и пришлось отойти обратно к заводу. Также тяжелые потери понес Корниловский полк Неженцева. Зесь ситуация была еще хуже. Так, например, от 1-го батальона полковника Индейкина осталась лишь одна сводная рота, собранная вокруг 1-й роты капитана Миляшкевича, который к тому моменту либо пал, либо был тяжело ранен. Это точностью сказаться сейчас не представляется возможным. По результатам первого дня сражения части Добровольческой армии с тяжелыми потеряли заняли предместья Екатеринодара, буквально загнав красных обратно в город, но на большее сил не хватило. К тому же на помощь к противнику прорвалось несколько эшелонов с матросами. Теперь преимущество большевиков в численности стало еще более многократным, а впереди было три дня штурма. Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.
Ответов - 0
полная версия страницы