Форум » Юг. Добровольческая армия, Вооруженные силы Юга России, Русская армия ген. П. Н. Врангеля » Годовщина убийства генерала Романовского » Ответить
Годовщина убийства генерала Романовского
Dobrovolec: Годовщина убийства генерала Романовского Ровно 104 года назад, 5-го апреля 1920-го года, в Константинополе был убит генерал-лейтенант Иван Павлович Романовский, выдающийся русский полководец, один из первых героев антибольшевицкого сопротивления, экс-начальник штаба ВСЮР и близкий друг Антона Ивановича Деникина. Наверное нет более трагической фигуры в Белом Движении в плане непонимания самими подчиненными и соратниками чем генерал Романовский. Даже ругаемый многими атаман Семенов при всех проблемах в отношениях с генералами вроде Будберга был горячо обожаем своими казаками. Романовского же не любили практически все за исключением Деникина и нескольких человек. Но было ли это справедливо и за что убили генерала? Давайте разбираться вместе. Иван Павлович Романовский родился 28-го апреля 1877-го года в Луганске. Его отец был артиллерийским офицером и работал на местном патроном заводе. Родители будущего генерала были не богатыми дворянами и прививали сыну понимания о чести с раннего детства. В возрасте 10 лет он поступил во 2-й Московский кадетский корпус, который успешно окончил в 1894-м году. Далее Иван Павлович перебрался в Петербург и продолжил обучение уже в Константиновском артиллерийском училище. В 1897-м году он как и отец стал артиллерийским офицером. В чине подпоручика Романовский оказался на службе во 2-й артиллерийской бригаде. Любопытно, что аналогичный путь практически одновременно проделал его будущий сподвижник по Белому Движению Сергей Леонидович Марков. Они даже одновременно в 1901-м году были проведены в поручики, после чего поступили в Николаевскую академию Генерального штаба и окончили ее незадолго до начала русско-японской войны. Только Романовский был произведен в штабс-капитаны с переименованием в капитаны, а Марков получил этот чин уже во время войны. Романовский также успел пройти цензовое командование ротой Лейб-гвардии Финляндского полка, после чего в сентябре 1904-го года назначен обер-офицером при штабе 18-го армейского корпуса и оказался на фронте. О характере заслуг капитана Романовского в годы русско-японской войны говорят четыре боевых ордена, которыми он был награжден (орден Святой Анны 4-й степени "За храбрость", Орден Святой Анны 3-й степени с мечами, орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, орден Святого Станислава 2-й степени с мечами). В 1906-м году он был переведен в штаб Туркестанского военного округа, где прослужил до 1909-го года. 6-го декабря 1908-го года он был произведен в подполковники, а в октябре следующего года оказался был переведен в Генеральный штаб, где служил в мобилизационном отделе и поочередно занимал должность помощника делопроизводителя, помощника начальника отдела и начальника отдела. В марте 1912-го года он стал полковником, а затем в 1913-м году прошел ценовое командование батальоном в том же Лейб-Гвардии Финляндском полку. После возвращения в Генеральный штаб, в декабре 1913-го года он получил орден Святого Владимира 3-й степени. После начала Первой Мировой войны Иван Павлович получил назначение на должность начальника штаба 25-й пехотной дивизии, которая входила в состав 3-го корпуса 1-й армии генерала Ренненкампфа. Любопытно, что практически все остальные руководители Добровольческой армии начинали войну на Юго-Западном фронте и были героями Галицийской битвы. Сам же Романовский отличился в первом наступлении против германских войск, когда лишь трагедия армии Самсонова не позволила русским взять Кенигсберг и продолжить победоносное наступление. За эту операцию полковник Романовский был награжден в октябре 1914-го года Георгиевским оружием «За храбрость» и мечами к ордену Святого Владимира 3-й степени. Уже в апреле 1915-го года к его наградам добавилось Высочайшее благоволение. В августе 1915-го года Романовский был назначен командиром 206-го пехотного Сальянского Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича великого князя Алексея Николаевича полка и оказался на Северо-Западном фронте. Удивительно, но за время командования полком получил лишь один орден Святой Анны 2-й степени с мечами. Возможно, уже тогда сказывался его прямолинейный и честный характер. При этом его храбрости неоднократно писали современники. Так например, в составленном представлении к генеральскому чину говорилось: "24 июня — Сальянский полк блестяще штурмовал сильнейшую неприятельскую позицию… Полковник Романовский вместе со своим штабом ринулся с передовыми цепями полка, когда они были под самым жестоким огнём противника. Некоторые из сопровождавших его были ранены, один убит и сам командир… был засыпан землёй от разорвавшегося снаряда… Столь же блестящую работу дали Сальянцы 22 июля. И этой атакой руководил командир полка в расстоянии лишь 250 шагов от атакуемого участка под заградительным огнём немцев… Выдающиеся организаторские способности полковника Романовского, его умение дать воспитание войсковой части, его личная отвага, соединённая с мудрой расчетливостью, когда это касается его части, обаяние его личности не только на чинов полка, но и на всех, с кем ему приходилось соприкасаться, его широкое образование и верный глазомер — дают ему право на занятие высшей должности." В октябре 1916-го года Романовский стал генерал-квартирмейстером 10-й армии Западного фронта и наконец-то получил чин генерал-майора. В этой должности он встретил февральский переворот, после которого занял место начальника штаба 8-й армии генерала Корнилова. С тех пор их пути не расходились вплоть до гибели Лавра Георгиевича 13-го апреля 1918-го года под Екатеринодаром. Когда Керенский назначил Корнилова Главнокомандующим, он забрал с собой Романовского и поставил на должность генерал-квартирмейстера всех русских войск. Они вместе приехали 27-го августа 1917-го года на Московское государственное совещание, а затем после провокации Керенского вместе 11-го сентября 1917-го года оказались в Быховской тюрьме, где пробыли до 2-го декабря того же года. После освобождения генералом Духониным теперь уже бывшие Быховские узники отправились на Дон. Генерал Романовский ехал на Юг под видом сознательного революционного прапорщика, а Сергей Леонидович Марков изображал его денщика. Они благополучно добрались до Новочеркасска, где после переформирования Алексеевской организации в Добровольческую армию 7-го января 1918-го года, генерал Романовский возглавил строевой отдел армии. На праздник Крещения Добровольческая армия перебралась в Ростов, после чего генерал Лукомский был послан представителем командования армии в штаб атамана Каледина, а должность начальника штаба Добровольческой армии занял Иван Павлович Романовский. В этой должности он прошел Ледяной поход и Второй Кубанский поход, а после создания ВСЮР 8-го января 1919-го года стал начальником штаба ВСЮР и ятем был произведен в чин генерал-лейтенанта. Именно Романовский занимался разработкой боевых операций, а также вопросами снабжения армии, контактами с союзниками и многими другими делами. В Екатеринодаре он работал по 20 часов в сутки и абсолютно заслуженно считался "мозгом армии" Будучи начальником штаба при генерале Деникине, Романовский служил для него настоящим громоотводом. После освобождения Екатериндодара к Главнокомандующему ежедневно приходили десятки различных военных и политических деятелей. Все они пытались излагать свои соображения и метили на заслуженную по их мнению должность. Деникин не мог и не желал тратить на них время, поэтому посылал таких деятелей к своему начальнику штаба. Иван Павлович с присущей ему прямолинейностью приземлял просителей и тем самым наживал себе врагов, которые оседали в тылу и ругали Романовского. Еще одним интересным и печальным фактом стало то, что его обвиняли в антимонархических настроениях. Причиной этого стал запрет исполнять "Боже, царя храни" в городских кабаках. "Герои тыла" оскорбились таким поворотом событий, после чего Романовский немедленно "оказался" либералом, врагом монархии, масоном и так далее. Иногда Деникин даже устраивал Романовскому очные ставки с особо рьяными критиками, но те никаких аргументов привести не могли, а Иван Павлович пожимал плечами и снисходительно улыбался. Сам же Деникин сравнивал Ивана Павловича с Барклаем, который также незаслуженно подвергался оскорблениям и обвинениям. После начала вынужденного отступления поздней осенью 1919-го года поток лжи в адрес генерала Романовского достиг невероятных объемов за счет того, что его стали еще обвинять в неудачах на фронте. Незадолго до оставления Екатеринодара зазвучили реальные угрозы в адрес Ивана Павловича. Позже Деникин так писал об этих событиях (даты по старому стилю): "В начале марта ко мне пришел протопресвитер отец Георгий Шавельский и убеждал меня освободить Ивана Павловича от должности, уверяя, что в силу создавшихся настроений в офицерстве возможно убийство его. Об этом эпизоде отец Георгий писал мне впоследствии: "Чтобы Иван Павлович не заподозрил меня в какой-нибудь интриге против него, я, прежде чем беседовать с Вами, побывал у него и, скрепя сердце, нарисовал ему полную картину поднявшейся против него злобы. Иван Павлович слушал спокойно, как будто бесстрастно, и только спросил меня: "Скажите, в чем меня обвиняют?" "Для клеветы нет границ, — ответил я, — во всем. Говорят, например, что Вы на днях отправили за границу целый пароход табаку, и дальше в этом и другом роде". Иван Павлович опустил голову на руки и замолк." Действительно, чего только не валили на его бедную голову: его считали хищником, когда я знаю, что в Екатеринодаре и Таганроге для изыскания жизненных средств он должен был продавать свои старые, вывезенные из Петрограда вещи; его объявили "жи.о-масоном", когда он всегда был вернейшим сыном православной церкви; его обвиняли в себялюбии и высокомерии, когда он ради пользы дела старался совсем затушевать свое я, и так далее. Я умолял теперь Ивана Павловича уйти на время от дел, пока отрезвеют умы и смолкнет злоба. Он ответил мне, что это его самое большое желание... Вы знаете, как одиозно было тогда в армии имя Ивана Павловича; может быть, слышите, что память его не перестает поноситься и доселе. Необходимо рассеять гнусную клевету и соединенную с нею ненависть, преследовавшие этого чистого человека при его жизни, не оставившие его и после смерти. Я готов был бы как его духовник, которому он верил и которому он открывал свою душу, свидетельствовать перед миром, что душа эта была детски чиста, что он укреплялся в подвиге, который он нес, верою в Бога, что он самоотверженно любил Родину, служил ей только из горячей, беспредельной любви к ней, что, не ища своего, забывал о себе, что он живо чувствовал людское горе и страдание и всегда устремлялся навстречу ему". Далее Деникин писал о совместном решении, что после переезда в Крым Романовский оставит свой пост. В воспоминаниях Антона Ивановича есть еще один эпизод с предупреждением о грозящем покушении: "Несколько раз генерал Хольмэн обращался ко мне и к генерал-квартирмейстеру Махрову с убедительной просьбой переместить поезд или уговорить генерала Романовского перейти на английский корабль, так как «его решили убить добровольцы...». Это намерение, по-видимому, близко было к осуществлению: 12 марта явилось в мой поезд лицо, близкое к Корниловской дивизии, и заявило, что группа корниловцев собирается сегодня убить генерала Романовского; пришел и генерал Хольмэн. В присутствии Ивана Павловича он взволнованно просил меня вновь "приказать" начальнику штаба перейти на английский корабль. — Этого я не сделаю, — сказал Иван Павлович. — Если же дело обстоит так, прошу ваше превосходительство освободить меня от должности. Я возьму ружье и пойду добровольцем в Корниловский полк; пускай делают со мной, что хотят. Я просил его перейти хотя бы в мой вагон. Он отказался. Слепые, жестокие люди, за что?" После Новороссийской эвакуации генерал Романовский сложил с себя полномочия начальника штаба ВСЮР. Освобождая его от должности начальника штаба, Деникин написал в соответствующем приказе: "Беспристрастная история оценит беззаветный труд этого храбрейшего воина, рыцаря долга и чести и беспредельно любящего Родину солдата и гражданина. История заклеймит презрением тех, кто по своекорыстным побуждениям ткал паутину гнусной клеветы вокруг честного и чистого имени его. Дай Бог Вам сил, дорогой Иван Павлович, чтобы при более здоровой обстановке продолжать тяжкий труд государственного строительства". К сожалению, Романовскому было не суждено дожить о всеобщего отрезвления. Поздно вечером 4-го апреля вместе с вышедшим в отставку Антоном Ивановичем Деникиным он покинул Родину на британском корабле "Император Индии". По прибытии в Константинополь британский генерал Холтмэн выслушал доклад подошедшего встревоженного британского офицера и попросил Деникина: — Ваше превосходительство, пойдем прямо на английский корабль... Однако Антон Иванович не обратил внимание на просьбу англичан и тот факт, что его конвой еще не прибыл (судно по какой-то причине задержалось на 6 часов). Он спросил у военного представителя генерала Агапеева, не стеснит ли его пребывание в посольстве и затем вместе с Романовским перешел в здание. Примерно в пять часов дня Романовский вышел из комнаты, чтобы в отсутствии адьютантов самому забрать документы штаба. Он прошел через бильярдную и хотел подняться по лестнице, когда услышал шаги позади себя и обернулся. В этот момент грянули выстрелы. Убийца побоялся встретиться с боевым генералом лицом к лицу и только случайность помешала ему выстрелить в спину. Тем не менее пули все же угодили в Ивана Павловича. Он умер почти мгновенно. Позже Деникин писал: "Раскрылась дверь, и в ней появился бледный как смерть полковник Энгельгардт: Ваше превосходительство, генерал Романовский убит. Этот удар доконал меня. Сознание помутнело, и силы оставили меня — первый раз в жизни. Моральных убийц Романовского я знаю хорошо. Физический убийца, носивший форму русского офицера, скрылся. Не знаю, жив ли он, или правду говорит молва, будто для сокрытия следов преступления его утопили в Босфоре. Генерал Хольмэн, потрясенный событием, не могший простить себе, что не оберег Романовского, не настояв на нашем переезде прямо на английский корабль, ввел в посольство английский отряд, чтобы охранить бывшего русского главнокомандующего… Судьбе угодно было провести и через это испытание. Тогда, впрочем, меня ничто уже не могло волновать. Душа омертвела." Кто и за что убил генерала Романовского? Застрелил его некий Мирослав Харузин, которого называли поручиком контрразведки Деникина. Однако никаких доказательств кроме слухов о его причастности к контрразведки ВСЮР нет, как нет и докумениально зафиксированного производства прапорщика военного времени Харузина в поручики. Ходили слухи о его причастности к организации Шульгина, но точных фактов не имеется. Не было и расследования, все списали на месть якобы монархически настроенного офицера, но что этот "патриот" делал в Константинополе в то время, когда еще шла война? Зачем он затем поехал к Кемалю, и кто его убил в том же году? Как вообще монархист (если он монархист) иметь дела с турецким революционером? В этом деле больше вопросов нежели ответов. Англичане явно знали о подготовке покушения, не спроста Хольмэн просил Деникина сразу перейти на другой корабль. Конвой также явно не спроста задержался. Однако кому это было выгодно, и кто мог все организовать? Явно большевикам не за чем было убивать самого не популярного белого генерала, да и вряд-ли они могли задержать прибытие конвоя в Константинополь. Смерть генерала Романовского была выгодна скорее англичанам, которые к тому моменту уже предали белых. Иван Павлович будучи начальником штаба, много знал о хитростях и подлости союзников. С его смертью эта информация канула в воду, таким же образом Жанен вместе с убийство Колчака похоронил правду о "делишках" союзников. Тревога лояльного к белым и честного вояки Хольмэна тоже косвенно подтверждает британский след. Большевики же тогда уже контактировали с англичанами и могли предоставить им своего агента для выполнения планов. Кстати, большевики делали ставку на Кемаля, так что связи Харузина с турками тоже могут быть объясняемы его работой на ВЧК. Согласитесь такая версия звучит весьма убедительно, но повторюсь, официального. Да, Иван Павлович был настоящим героем и мучеником за свою верность! Даже смерть его единственного 15-летнего сына Михаила не смогла оторвать его от трудов. Сердце генерала обливалось кровью, но душа пылала огнем служения. После своей гибели он оставил вдовою Елену Михайловну (дочь Курского помещика Михаила Бакеевк и выпускница Екатеринского института благородных девиц). Она была младшего мужа на 8 лет и умерла в 1967-м году. У Романовского остались две младшие дочери. Ирина 1906-го года рождения умерла в 1992-м году. Ольга 1910-го года умерла в 1989-м году. Ее муж подпоручик Юрий Рейнгард был сподвижником полковника Чернецова, а затем служил в Марковском полку, в феврале 1919-го года входил в состав конвоя Великого Князя Николая Николаевича, потом был в конвое Деникина и затем вновь сражался на фронте. Юрий был награжден орденом Николая Чудотворца, а в эмиграции написал множество воспоминаний и входил в состав редакционной коллегии журнала «Вестник первопоходника», занимался поэтическими переводами. Внук Сергей Юрьевич Рейдгард родился в 1932-м году, он был протодиаконом Никольского кафедрального собора в Брюсселе и умер в 2006-м году. Внучка Наталья родилась в 1929-м году, она была переводчицей в бельгийском посольстве в Москве и личным секретарем второй супруги бельгийского короля Леопольда Третьего. В 1950-м году основала Русский любительский театр в Брюсселе, который возглавляла до своей смерти в 2020-м году. Царствие небесное и вечная память генералу Ивану Павловичу Романовскому, а также его родным и сподвижникам. Руководитель культурно-исторического проекта "Забытая Россия" Денис Романов.
Ответов - 0
полная версия страницы